Материал исторической серии «Непривычная Война», приуроченной к 70-летию окончания Второй Мировой в сентябре 2015 года.
Среди советских и неосоветских мифов о Второй мировой войне — что США и Англия могли, но долго не хотели открывать Второй фронт против гитлеровской Германии. И что они сделали это якобы только тогда, когда Советский Союз уже практически выиграл войну. И вот, дескать, только для того, чтобы не допустить захвата Советским Союзом, в придачу к Восточной Европе, ещё и Западной, США и Англия произвели высадку во Франции. Там им-де противостояли только второсортные части Вермахта, поскольку лучшие германские дивизии уже были разбиты Красной армией. Но давайте бросим взгляд на те театры военных действий, где западные союзники вели борьбу против нацистской Германии.
По времени начала военных действий все эти театры вообще следовало бы назвать Первым фронтом, а Второй — это как раз Восточный. На суше эти ТВД охватывали Северную и Северо-Восточную Африку, Южную и Западную Европу. Кроме того, это было всё пространство Мирового океана и воздушное пространство над всей Европой. Морская и воздушная войны против Германии были выиграны именно западными союзниками, СССР в них практически не принял участия. Кроме того, влияние «второстепенных» сухопутных фронтов, где действовали вооружённые силы США и Британской империи, на ход военных действий между Германией и СССР также традиционно недооценивается у нас.
Британия в огне
Летом 1940 года, когда СССР был невоюющим союзником Германии и усиленно снабжал её стратегическими материалами, необходимыми для ведения войны, Великобритания оказалась один на один против Германии. Правда, между Англией и оккупированной немцами Францией лежал Ла-Манш, где вроде бы господствовал британский флот. Но в век авиации это преимущество легко могло быть сведено на нет.
Ход и итоги воздушной войны Германии против Англии общеизвестны. Менее известно у нас её значение. Люфтваффе потеряли 1733 самолёта. Что не менее, если не более важно (так как самолёты могли быть построены заново), немцы безвозвратно потеряли не менее двух с половиной тысяч человек квалифицированного лётного состава. Это означает, что войну с Советским Союзом летом 1941 года Люфтваффе начали, будучи значительно слабее, чем годом раньше.
Так Великобритания своим упорным и умелым сопротивлением заметно ослабила силу удара германских войск по СССР, чей лидер Сталин, по-видимому, надеялся уничтожить Великобританию руками Третьего райха.
За период с сентября 1940 по май 1941 года от налётов германской авиации погибло 92,5 тысячи жителей Британских островов — при том, что британских военных за всю войну 1939-1945 гг. на всех ТВД погибло 286 тысяч.
С лета 1941 по лето 1944 года в воздушной войне против Англии было некоторое затишье (только весной 1943 года предпринималась короткая попытка активизировать её). С июля 1944 года, когда боевые действия снова развернулись в Западной Европе, Германия стала применять против городов Англии новое оружие — крылатые ракеты V-1, а с сентября 1944 года — баллистические ракеты V-2. Их применение продолжалось до марта 1945 года, когда войска западных союзников захватили последние стартовые позиции немецких ракет. В плане психологического устрашения англичан ракеты оказались ещё менее действенными, чем воздушные налёты — от ракет погибло около 23 тысяч человек. Правда, ракеты показали свою эффективность как вид оружия — потери самих немцев при их применении равнялись нулю, и топлива они израсходовали гораздо меньше, чем самолёты во время «Битвы над Англией».
Ни один советский город не пережил подобной интенсивности воздушных бомбардировок, какую пережил Лондон в 1940-1941 гг. В 1944-1945 гг., когда уже давно прекратились налёты Люфтваффе на советские города, немецкие ракеты падали на Лондон, внезапно причиняя разрушения и унося жизни англичан, включая стариков, женщин и детей (особенно это относится к V-2, которые вообще не фиксировались средствами английской ПВО и, следовательно, сигналов воздушной тревоги об их приближении не подавалось).
Большие германские города пережили гораздо более страшные бомбардировки, чем любой английский или советский город, но это уже другая сторона участия западных союзников в войне.
Наступление на Германию с воздуха
Долгое время единственным средством нанесения ударов непосредственно по территории Германии могла быть только авиация. Причём советская авиация не могла решать эту задачу. Это было ей не по плечу не только потому, что ей приходилось заниматься другими, более актуальными проблемами, связанными с поддержкой своих сухопутных войск на поле боя, но и в силу отсутствия у СССР самолётов с необходимыми тактико-техническими характеристиками. Все проводившиеся советской «авиацией дальнего действия» (ещё с августа 1941 года) налёты на Берлин и другие германские города играли (и продолжают играть до сих пор) исключительно пропагандистскую роль. Задачу уничтожения германской военной промышленности с воздуха решали исключительно британские и американские военно-воздушные силы.
Как показала практика, полностью уничтожить военную промышленность и объекты военной инфраструктуры противника на том уровне техники было попросту невозможно. Низкая точность прицельного бомбометания побудила Англию ещё в 1942 году взять на вооружение стратегию ковровых бомбардировок, когда военно-промышленные объекты уничтожались лишь «постольку-поскольку», вместе с объектами гражданской инфраструктуры. В новых психологических реалиях «тотальной войны», когда не только солдаты, но и гражданское население страны-противника считалось врагом, эта стратегия нашла поборников.
Глава «бомбардировочного командования» британских королевских ВВС Артур Харрис убедил руководство страны, что целью воздушного наступления на Германию должен стать подрыв боевого духа населения Третьего райха путём разрушения жилого фонда, и кроме того, лучше бомбить хоть что-то, чем не бомбить вовсе. У англичан также всегда наготове был аргумент, что немцы первыми осуществили терроризирующие налёты против гражданских объектов — ещё в сентябре 1940 года. Правда, в результате английских (и, позже, американских) бомбардировок погибло гораздо больше гражданского населения Германии (всего от 300 000 до 600 000 тысяч, по разным оценкам), чем в Англии.
Как средство деморализации населения ковровые бомбардировки что Англии, что — позднее и в гораздо бóльших масштабах — Германии, оказали только обратный эффект. Сейчас на Западе не любят вспоминать полного уничтожения с воздуха таких немецких городов, как Кёльн, Гамбург, Франкфурт-на-Майне, Дрезден и многих других, почти полного уничтожения Берлина (немецкая столица представляла собой в значительной степени руины ещё до того, как в неё вошли советские войска).
Однако параллельно с этим всё-таки достигалась цель ослабления германской военной промышленности. Ныне практически общепризнано, что стратегические бомбардировки хотя и не смогли полностью сорвать наращивание военного производства в Германии до конца 1944 года, но существенно снизили темпы его роста. Хотя многие предприятия, оборудованные немцами в тоннелях и других подземных убежищах, и не могли быть затронуты никакой бомбардировкой, но необходимо иметь в виду, что без этих бомбёжек количество производимой Германией военной техники было бы существенно больше. Выше были бы, соответственно, и потери советских войск от неё на фронте под конец войны. Особенно же большое значение для ведения войны имело почти полное уничтожение союзниками германских заводов по производству синтетического горючего в мае 1944 года.
Налёты союзнической авиации на Германию имели значение ещё и в том смысле, что они истощали силы Люфтваффе при отражении этих налётов. Соответственно, немецкая авиация вынуждена была снижать активность против советских войск. Если до высадки западных союзников в Нормандии потери англо-американской и немецкой авиации были почти равны, то, по признанию полковника Люфтваффе Греффрата, «затем собственные потери превзошли потери противника сначала в 1,3–1,5, а к концу войны — даже в 3,5 раза» (Мировая война. 1939-1945. — М.: АСТ; «Полигон», 2000. — Ч. III: Война в воздухе. — С. 642).
Этот же автор отмечает:
Лишь в апреле 1942 года советским верховным командованием были выделены силы для авиации дальнего действия (АДД) и тем самым сделан шаг в направлении создания стратегической авиации. Однако и после этого русские не делали упора на дальние налеты, как это было у англичан и американцев, стремившихся к нанесению как можно большего ущерба немецкой военной промышленности. Советская авиация лишь изредка совершала налеты на объекты, расположенные главным образом в Восточной Пруссии и в районе Берлина. Эти налеты были рассчитаны в основном на то, чтобы оказать моральное воздействие на население Германии. Основные же усилия советской авиации дальнего действия в 1943–1944 годах были направлены на железнодорожные узлы центрального и южного участков фронта, на аэродромы и другие важные объекты немецкого оперативного тыла.
(Там же. С. 630, 645).
Поскольку налеты советской авиации на территорию Германии носили характер „булавочных уколов“, не оказывавших особого влияния на ход войны, постольку никаких специальных мероприятий по обеспечению ПВО территории страны против ударов с Востока немцы не проводили, приняв лишь отдельные меры предосторожности.
…Если у русских военно-воздушные силы использовались ограниченно, только близ линии фронта, то западные союзники, опираясь на новые технические возможности, использовали авиационный фактор в тотальной войне гораздо более полно.
Уничтожение военно-морского и подводного флота Германии
По понятным географическим и стратегическим причинам основные силы германских Кригсмарине, в том числе подводные лодки, действовали на океанских коммуникациях против британского, а затем и американского флота. Это нашло соответствующее выражение и в потерях.
Из 603 немецких подводных лодок, потопленных противниками Райха во Второй мировой войне, только 6 погибли в Чёрном море, 16 — в Балтийском, 30 — в Арктике. Остальные 551 субмарина были потоплены британскими и американскими моряками и лётчиками (без учёта того, что какие-то из 30 субмарин, потерянных немцами в Арктике, тоже были уничтожены англичанами).
Уничтожение крупнейших кораблей германского надводного флота — линкоров «Бисмарк», «Шарнхорст» и «Тирпиц», тяжёлых крейсеров «Адмирал граф Шпее», «Блюхер», «Адмирал Шеер», «Адмирал Хиппер» — целиком и полностью заслуга британских военных моряков и лётчиков.
Влияние «вторых фронтов» на ход советско-германской войны до лета 1944 года
Советская и неосоветская историография неизменно подчёркивает «незначительность» роли сухопутных операций, которые проводили против Германии и Италии войска западных союзников, в общем ходе Второй мировой войны. Это всегда утверждается даже для Западного фронта, открытого 6 июня 1944 года, тем более — для Северо-Африканского и Итальянского фронтов. Единственными аргументами тут служат сравнительное количество войск, а также потерь германских сухопутных сил на этих фронтах и на Восточном (советско-германском).
Однако эти фронты в любом случае оттягивали на себя часть сил Вермахта, которая в ином случае была бы брошена против РККА. Более того, в некоторых ключевых моментах именно эти «второстепенные» ТВД серьёзно повлияли на ход военных действий между Германией и СССР.
Так, в ноябре 1941 года, перед вторым наступлением на Москву, Гитлер был вынужден принять решение о переброске в Северную Африку для поддержки итальянцев, потерпевших там сокрушительное поражение от англичан, значительных сил авиации с Восточного фронта вместе со штабом фельдмаршала Кессельринга. Это был штаб 2-го воздушного флота, который до этого оказывал поддержку группе армий «Центр», наступавшей на Москву. После этого немецкие ВВС на Восточном фронте оказались заметно ослаблены. Это признавали даже советские историки, которые традиционно указывали, что к началу советского контрнаступления под Москвой группа армий «Центр» насчитывала всего лишь 615 самолётов, а советские ВВС на этом направлении — 1000 самолётов. Учитывая, что в это число вряд ли входят 873 самолёта, поставленные перед этим в СССР его западными союзниками, то преимущество РККА над Вермахтом в воздухе в решающий момент битвы за Москву было ещё более значительным. Условия для такого превосходства были в значительной мере созданы победами англичан в Северной Африке.
В июле 1943 года германское наступление по плану «Цитадель» на Курск протекало противоречиво. Если на северной стороне Курского выступа оно в первые пять дней захлебнулось, то на южной стороне развивалось довольно успешно. 12 июля в бою под Прохоровкой 2-й танковый корпус СС почти полностью перемолол противостоявшие ему силы советской 5-й гвардейской танковой армии, потеряв всего лишь 55 единиц бронетехники (советские войска — около 700; см.: Б. Соколов. Неизвестный Жуков. — Минск, 2000. — С. 408-412; анализ на основе перекрёстного сравнения различных источников), и был готов продолжать наступление. В резерве у командующего группой армий «Юг» фельдмаршала Маннштейна находился ещё 24-й танковый корпус. Однако Гитлер не дал согласия на введение его в бой и приказал прекратить операцию «Цитадель».
Причиной для решения Гитлера, озвученного вечером 12 июля (он ещё не знал о результатах успешного для немцев Прохоровского боя), стала не только неудача группы «Центр» на северной стороне Курской дуги. 10 июля английские и американские войска высадились в Сицилии, открыв тем самым фактический Второй фронт в Европе. Документы совещаний в ставке Гитлера свидетельствуют, что фюрер мотивировал прекращение операции «Цитадель» тем, что может понадобиться переброска дополнительных сил в Италию. Две истребительные авиагруппы (авиагруппа в организационном отношении — аналог дивизии сухопутных войск) были в том же месяце отправлены с Восточного фронта на усиление ПВО территории Райха (Мировая война. 1939-1945. — Ч. III: Война в воздухе. — С. 620).
Кстати, ещё весной 1943 года, для отражения возможного десанта западных союзников в Греции, Гитлер принял решение направить туда 1-ю танковую дивизию, в состав которой входил батальон, вооружённый новыми танками «Пантера». По настоянию Гудериана, «Пантеры» не были направлены в Грецию, но вся дивизия с прочими танками всё-таки отправилась туда (Х. Гудериан. Воспоминания солдата. — Смоленск, 1999. — С. 427-428) и, таким образом, не принимала участия ни в Курской битве, ни в других сражениях лета 1943 года. Той же весной 1943 года немало новых танков «Тигр», на которые немцы тоже возлагали большие надежды в Курской битве, было перемолото нашими союзниками в завершающих сражениях за Северную Африку, а летом 1943 года — в Сицилии (там же. — С. 421). Как видим, новейшая бронетехника Вермахта ещё до Курской битвы понесла ощутимые потери в боях на других ТВД.
С чем был связан окончательный перелом в войне?
Существуют очень интересные подсчёты средних ежемесячных потерь Вермахта во Второй мировой войне. Согласно им, вплоть до июня 1944 года включительно они никогда не превышали 200 000 в месяц (исключение составил январь 1943 года, когда под Сталинградом была уничтожена окружённая 6-я немецкая армия). С июля 1944 года они резко возросли и с тех пор, напротив, уже никогда не снижались до прежних значений.
Правда, было бы неверно сразу связывать этот факт с высадкой союзников во Франции. Известно, что одновременно с этим, в июле-августе 1944 года РККА нанесла Вермахту особенно мощные поражения в Белорусской и Ясско-Кишинёвской операциях. Правильнее было бы отметить оба этих фактора как внесших коренные изменения в динамику потерь Вермахта.
Но вот что интересно. Если сравнивать соотношение потерь сторон во 2-й половине 1944 года на двух фронтах — Восточном и Западном, то, при всём том, что немцы, значительно уступая своим противникам в силах и средствах, умудрялись наносить им потери, превышавшие собственные, всё-таки разница потерь между западными союзниками и Вермахтом была меньше, чем таковая между РККА и Вермахтом. А для более раннего периода, то есть до лета 1944 года, справедливо утверждать, что людские ресурсы СССР быстрее приходили к исчерпанию, чем людские ресурсы Германии. Среднее соотношение потерь между РККА и Вермахтом было 4:1. Иначе говоря, оборонительную войну на истощение в 1943 — 1-й половине 1944 гг. Германия у СССР явно выигрывала!
Таким образом, перелом здесь в пользу Советского Союза наступил только летом 1944 года (хотя и после этого среднее соотношение потерь между РККА и Вермахтом составляло 2:1). Возможно, он был связан не только с открытием «полноценного» Второго фронта в Западной Европе. Существенную роль сыграли мощные удары РККА по врагу в этот период. Однако мы теперь знаем, что такого численного превосходства, особенно в технике, над противником, какого в это время добилась Красная Армия, невозможно было достигнуть без предшествующей помощи со стороны союзников, как в виде поставок по ленд-лизу, так и в виде воздушной войны против центров германского военного производства. Да и сам Западный фронт отныне поглощал известную часть сил Третьего райха.
***
Роли стран антигитлеровской коалиции в разгроме Третьего райха распределились сообразно не только их географическому положению, но и их военно-техническому уровню. Западные державы вели борьбу преимущественно с военно-морским (главным образом — подводным) флотом и военно-воздушными силами Германии. Советскому Союзу досталась самая «чёрная» работа — громить людские ресурсы противника своими — прежде всего потому, что ни на море, ни в воздухе СССР не представлял стратегической угрозы для Третьего райха. США и Англия вели против Германии, главным образом, «войну технологий», просто потому, что кроме них этого было сделать некому. Но без этих их действий общая победа оказалась бы недостижимой.