Опытный врач акушер-гинеколог рассказала Metro об особенностях своей работы, о разных видах прерывания беременности, их последствиях и решении отказаться от абортов в своей практике. Лариса Сюзева, врач акушер-гинеколог. Стаж – 25 лет. Место работы – женская консультация города Гродно.
О студенчестве
Мне с детства очень нравилась медицина. Всегда хотелось лечить людей. Уже будучи студенткой Гродненского государственного медицинского института, выбрала гинекологию. Дело в том, что на четвёртом курсе нас привели в родзал. Рождение новой жизни произвело на меня очень большое впечатление. Я сразу же записалась в кружок по акушерству и гинекологии. Вскорости открылся набор в такую группу. Конкурс был большой. Брали только отличников. Набирали всего 16 человек со всего курса (500 студентов). Я попала в эту группу.
Изначально нас к абортам не готовили. Вопрос такой даже не стоял. Лишь на последних курсах нас приводили в абортарии, показывали эти операции. К ним тогда был просто медицинский интерес. Увидеть, что это и как это. Процесс интересовал, так сказать, с технической стороны.
Кстати, в клятве Гиппократа изначально были слова про аборт. Звучали они так: «Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария».
Первые годы работы
После интернатуры в 1988 году начала работать в женской консультации. По долгу службы пришлось делать мини-аборты – это прерывание беременности до 21 дня задержки месячных. Они ещё у нас назывались «регуляция менструального цикла». То есть, мы ничего плохого не делаем, а просто регулируем месячные у пациентки. Сейчас я уже понимаю, что была задача завуалировать аборты. Может быть, статистику подправить. Есть там беременность, нет её – всё подчистили и порядок. Времена атеизма. Естественно, этот мини-аборт – всего лишь прерывание человеческой жизни.
Как происходит мини-аборт
В матку вводится металлическая трубка с тупым наконечником. В нём дырочка. Трубка сама полая и к ней прикреплён вакуум. Вот его вводят в полость матки и начинают им работать. Вслепую. Искать, где прикрепилось плодное яичко. А вакуум всё выкачивает в банку. Там образуется кровавое месиво. Утилизация – всё выливалось в канализацию. Вот мини-аборт.
Со родившихся детей и столько же абортов
На моём участке в месяц рождалось 100 детей. Уже потом стало меньше, примерно 50 в месяц. Не могу сказать, сколько я сделала всего абортов. Но особенно в первые годы мини-абортов мы делали много.
Аборты мы делали не только женщинам со своего участка. У нас была запись. Я – в понедельник и среду. Записывались на эти дни со всех участков. Делали по 10-15 регуляций в день. Это было ужасно…
Да и какая тяжёлая сама работа гинеколога!? Даётся 12 минут на человека. За это время я должна женщину посмотреть, всё выяснить, объяснить, убедить, выписать анализы и прочее. Это очень трудно.
Потом, когда люди больше обратились к религии, абортов стало меньше. К нам в консультацию стали приходить священники. Католические и православные. Они знали тот кабинет, где происходило это. Молча садились в очередь. И потихоньку начинали говорить. Узнавали причины, по которым женщины решались на аборт. Обещали им поддержку, помощь, в том числе и материальную. Обещали помогать и рождённым деткам. В итоге были случаи, когда женщины задумывались и отказывались от абортов. Не многие, но случаи были.
Даже смолоду, как только начала работать, я настраивала всех на рождение ребёнка. Вот женщина приходила на приём и на вопрос о жалобах отвечала: «У меня задержка месячных». Я никогда не спрашивала; «Что будете делать?» Как-то интуитивно уходила от этой формулировки. Наоборот, утвердительно говорила: «Будем рожать». Но если женщина не хотела сохранить беременность, она всегда находила пути-выходы. Мы убеждали. И если без результата, то давали направление либо на мини-аборт, либо на аборт.
Об осложнениях
Мы против собственной воли женщин на аборт отправляли. Как доктора, мы же понимаем, что мини-аборт – это та же операция. Более того, оперативное вмешательство, которое производится вслепую, хирургическими инструментами. А последствия могут быть разными. Осложнения, как правило, испытывают все.
В моей практике тоже была пара очень неприятных случаев. Я молодой доктор, а во время операции произошла перфорация матки, прободение. То есть инструмент прорезал матку. Женщину пришлось госпитализировать и в хирургии ушивать матку. Такое практически у каждого доктора случалось. Причём, я инструментом шла медленно, очень спокойно. Никакого усилия не делала. Сама матка была очень мягкая, рыхлая.
Но это ещё полбеды. Осложнения разные бывают. Они возникают часто. Среди них — хронические воспалительные заболевания, спаечный процесс. Они ведут к бесплодию. Потом дисгормональные нарушения, психосоматические расстройства. Осложнения могут начаться не сразу. Кстати, сейчас установлена и доказана связь между проведённым абортом и развитием злокачественных опухолей.
Также есть постабортный синдром. То есть женщина пока не понимает, что делает. А осознаёт позже. И начинается расстройство психики. Среди осложнений есть и социальные. Семьи распадаются из-за наступившего бесплодия женщины. Она остаётся одинокой и несчастной.
Но самое страшное – смерть во время аборта. К сожалению, в своей работе мне пришлось это увидеть. Это жутко. Этого не забыть. Казалось бы, какой-то мини-аборт, а маленькая девочка осталась без матери… У женщины была аллергия на лидокаин, который ввели перед операцией. Пациентка ничего не знала об аллергии. Практики у меня тогда было уже лет 15. Слава Богу, что это случилось не у меня, а у другого доктора. Но в нашу смену, поэтому бегали мы все. Помогали, спасали. Скорая приехала, интенсивная терапия. Мы не могли никак вывести её из этого состояния.
У неё муж был следователем. Спустя пару лет он женился, и ко мне пришла на учёт становиться его новая жена. Пришла она с подросшей девочкой. Видеть её всегда было тяжело. Как вспомнишь эту жуть…
Почти каждая женщина очень тяжело морально переносит совершённый аборт. Уже потом, приходя на приём, они рассказывали, как им стало сложно жить с этим. Они приходят к врачу уже как на исповедь. И начинается… «Наверное, я зря его сделала; я тогда не подумала; зачем я его сделала».
О работе гинеколога
Аборты – большая часть моей жизни, моей боли. Свою врачебную деятельность я вижу, как бы, в двух частях. Половина – положительных моментов, половина отрицательных. Первая часть – сохранение беременности, ведение беременности, рождение новой жизни. Вторая – аборты. Но и в ней я вижу положительные моменты. Это мой труд убеждения женщины, который закончился рождением ребёнка. А чёрные полосы в моей работе – это когда несмотря ни на что женщины шли на аборты и когда я сама их делала.
Если не смогла убедить женщину, это тяжестью ложилось на меня. Это сильные переживания, мучения. Я же участковый доктор. Это мои женщины. Женщины моего участка. Каждая не просто пациент, а я ведь знала всю её семью – родителей, детей. На участке было до пяти тысяч женщин. И в каждой семье я принимала какое-то участие. Знала об их радостях и бедах. Иногда, к сожалению, приходилось и отбирать жизнь. В чём очень раскаиваюсь теперь.
В идеале женщин, решивших не сохранять беременность, должен вести один человек. Сейчас таких отправляют на консультацию к психологу. Раньше – к доктору по планированию семьи. На весь город их было два. Они всё по новой с ней проговаривали и пытались убедить. Иногда это помогало, иногда нет. Тогда женщина возвращалась к нам уже за направлением на аборт.
Между прочим, во всех западных странах, женщину, решившую сделать аборт, сразу ведут на УЗИ. Там ей всё рассказывают, при этом показывая ручки, ножки её живого ребёнка. Такое психологическое воздействие очень эффективно. Но у нас же не ведут на УЗИ…
«Я хочу, чтобы появилось новое поколение врачей, твёрдо стоящих на позициях защиты жизни».
Об отказе от абортов
Против абортов я была всегда. Бывало, что просто отказывалась писать направление на него. Однако решение женщины для нас было законом. Но, наблюдая за судьбами женщин, делавших аборты, всё больше чувствовала себя причастной к их бедам. Кроме того, заметила, что, когда я делала аборты, и моё здоровье ухудшалось.
Ещё до отказа от прерывания беременности мне приснился сон, что от меня отвернулась Божья матерь. Вот я подхожу к иконе, смотрю на неё, а она от меня отворачивается. Я проснулась, разрыдалась. Стала просить прощение.
Вопрос совершения аборта – вопрос абсолютно личный. Бесспорно. Навязывать своё мнение нельзя. Но в моей жизни аборт стал настоящим камнем преткновения. В итоге, большой опыт врача, как какой-то дорожкой, привёл меня к решению отказаться от абортов вообще. Я осознала, что аборт – это грех. Я сказала начальству: «Больше ни при каких обстоятельствах не буду делать аборты из-за этических и религиозных убеждений». Заведующая эту новость восприняла нормально. Не заставляла меня.
В нашей женской консультации было восемь докторов. Я была первым гинекологом, кто отказался делать аборты. В глаза коллеги мне ничего не говорили, но за спиной, видимо, осуждали. Мол, почему мы должны за кого-то делать эту работу.
Последние восемь лет я работала без абортов. И когда уже перестала их делать, мне приснился другой сон: я вновь провожу эту операцию. Испытываю ужас! Я во сне осознаю, какой кошмар происходит со мной. Просыпаюсь в холодном поту. И благодарю Бога, что это всего лишь сон.
Когда я перестала делать аборты, в моей жизни появилась какая-то лёгкость. Я с невероятной энергией стала ходить на работу. Всё стало эмоционально проще. По сути работа осталась той же: беседы, убеждения, принятие на себя их боли. Ведь когда женщина плачет, её слёзы, неустроенная жизнь, её маленькие дети или большие дети, но с какими-то сложными болезнями, всё это ты принимаешь на себя. Стараешься войти в её положение, как-то уладить эту ситуацию, хочешь помочь. Потом, если я понимала, что женщина не поддаётся убеждениям, я просто её направляла к другому врачу.
Были случаи, когда после аборта у женщины долго не получалось забеременеть. И когда она уже отчаивалась и брала ребёнка из детского дома, беременность наступала через месяц. У меня было два таких случая. Так что, Господь наказывает, но он и прощает. Если действительно ты раскаялся в этом. Господь прощает. Наверное, и меня так простил.
Проработав восемь лет без абортов, я всё же решила сменить направление своей деятельности. Поменяла профиль. Я прошла обучение и последние пять лет работаю косметологом.
«Надо бороться с абортами. Я боролась как умела. Убеждения не всегда помогали. И я отказалась их делать. Начинать с себя – это всегда самое правильное».
Об исповеди
В какой-то момент я решила исповедоваться. Рассказать батюшке, что из-за своей профессиональной деятельности я проводила мини-аборты. Но для церкви нет различий мини-аборт, просто аборт или прерывание беременности на поздних сроках.
Батюшка отказался меня исповедовать. Для меня это было шоком. Но я пришла в себя и не отступила. Долго с ним беседовала и мне удалось его убедить, что моё решение осознанное, что я больше не делаю абортов. Но, как и раньше, продолжаю убеждать каждую женщину не делать этого. В конце концов, батюшка меня понял и разрешил исповедоваться. После этого свой грех я носила в себе. На других исповедях я боялась рассказывать про это.
О наказании
Прослеживая судьбы гинекологов, испытываю страх. У многих докторов онкология, у их детей тоже происходили страшные вещи… В том числе и онкологические болезни. Считаю, что они как бы несут наказание за свою работу, за эти операции.
Оказывается, святитель Иоанн Златоуст назвал нас, делающих аборты, «худшими, нежели убийцы».
О причинах абортов
Основная причина, по которым женщины шли на аборт – неустроенность в семье. Нестабильность семейных отношений. Они вроде бы живут семьёй, но могут быстро разбежаться. Многие жёны мужьям и не говорили про свои аборты. Иногда мужья сами приходили к нам и спрашивали про своих жён.
Иногда женщина приходит на маленьком сроке. Вот у неё задержка месячных. Два-три дня. Она сама не знает, беременная она или нет. И врач не может определить и УЗИ даже может не показать. Мы даём ей срок подумать. Неделю-две она думает сама, обсуждает с семьёй. Было много случаев, когда родные останавливали женщину.
Необдуманность… Были случаи, когда спустя месяц-два после аборта женщина приходит и становится на учёт по беременности. Теперь она хочет рожать. Так почему же было сразу не родить?.. Таких моментов тоже было много.
Был странный случай. Пришла ко мне молодая медсестра со своим папой. Папа в слезах, мол, у дочери какая-то опухоль в животе. Он сидит в коридоре, я её осматриваю, а там пятимесячная беременность. Тут девушка начинает плакать и умолять не говорить отцу. В итоге сдаётся и признаётся ему. Так отец от радости, что дочь здорова, чуть до потолка не прыгал.
В моей практике были аборты по медицинским показаниям. Это когда у ребёнка обнаруживается порок развития. Он может быть не совместимым с жизнью. Разница в восприятии таких абортов тоже есть. Когда большой срок, когда сердечко бьётся, лишать человечка жизни – это очень тяжело.
При каких обстоятельствах женщина может пойти на аборт?.. Не при каких. Наверное, лишь в том случае, когда беременность угрожает её жизни.
Была одна студентка юрфака. Она молодец. Аборт не делала. Она родила и оставила малыша в больнице. Через время вновь беременная пришла ко мне и хотела сделать аборт. Я её отговорила. Она согласилась рожать при условии, что вновь малыша оставит. А чуть позже мне удалось её уговорить забрать ребёнка. Но не знаю, смогла ли она забрать первого или его уже усыновили.
Изнасилование считается показанием для прерывания беременности. Но, я считаю, если женщина здорова и проверен её плод… Если он здоров, почему бы не родить? Не сможешь ты воспитать его – отдай. Его воспитают.
В моей практике были случаи, когда рожали после изнасилований. Кто-то потом отдавал, а кто-то оставлял ребёнка себе. Всё зависит от мышления женщины.
Были случаи, когда женщины отказывались прерывать беременность по медицинским показаниям, если порок совместим с жизнью. Они осознанно рожали детей с пороками развития. Кстати, среди них были женщины, которые в итоге родили здоровых малышей.
Убеждена, что осознание убийства приходит к каждой женщине. Нет таких, кто не понимает, что делает. Поверьте мне, понимает каждая.
О статусе человека
Нужно всем отказаться от наследия кровавого советского режима. Именно тогда стали рассматривать аборт как безобидную процедуру. Сейчас медицинское образование должно учитывать современные научные данные, которые доказывают человеческий статус плода ещё в утробе матери. Учить надо по-другому. Вот только зародился человек, он уже сам должен принимать решение, а не мать за него. Когда это осознание к нам придёт, может быть, тогда это всё прекратится.
Считаю, что в нашем обществе о недопустимости аборта надо не просто говорить, но постоянно напоминать. Так устроен человек, что он всё время забывает.
О сожалениях и благодарности
Многие передумывали делать аборт и не боялись рожать, будучи уже в возрасте. Одна из них вновь пришла ко мне, когда ей было за 60-т. Я, конечно, её уже не помнила. Она сказала: «Вы, доктор, меня убедили, что надо рожать. Моей дочери уже 22 года. Я счастлива и часто вспоминаю вас».
О количестве абортов
В последние годы абортов стало меньше. Видимо, из-за медикаментозных абортов. Знаю, что сейчас в России запрещена реклама абортов. Препараты для медикаментозного аборта в аптеке тоже не купишь. У нас, в Беларуси, такие препараты может выписать только врач в женских консультациях. Выписывает его и объясняет, как его применять.
Кстати, ещё раньше абортов было значительно больше. Когда я только начинала работать, приходили женщины 50-60 лет. Я их спрашивала:
— Были ли у вас беременности?
— Были.
— Сколько вы деток родили?
— Двое.
— Аборты были?
— Да, доченька, были.
— Сколько?
— Ой… 10, а может 12.
То есть раньше абортов делали намного больше. И осложнений было больше.