Пресс-конференция Светланы Алексиевич, белорусской писательницы, которая сегодня получила Нобелевскую премию по литературе, прошла сегодня в Минске. TUT.BY вел онлайн-репортаж с мероприятия, которое прошло в редакции газеты «Наша Ніва».
У офиса редакции «Нашай Нівы» к 16.00 собрались журналисты и фотографы. У многих были цветы.
В начале пятого приехала машина со Светланой Алексиевич. Ожидающие накинулись на нее с цветами, не давая пройти.
— Что чувствуете? — спрашивают журналисты.
— Даже заставили меня заплакать, — смущенно призналась писательница. — Ну какие чувства — ну вот плачу. Разве можно такую премию ожидать? Очень сложные чувства. Почувствовала растерянность.
На вопрос, поздравил ли ее кто-то из властей, белорусский министр культуры, Алексиевич ответила, что нет. «Поздравил российский министр культуры, белорусский — нет».
— А президент?
— Ни российский, ни белорусский президенты не поздравили.
— Белорусская власть делает вид, что меня нет, меня не печатают, — сказала Алексиевич.
Два часа прошло, как объявили премию. Писем 200 я уже получила, и там один парень написал: «Интересно, как будет вести себя Лукашенко: Домрачевой он дал Героя, что будет тут?»
Светлана Алексиевич призналась, что ее поздравил только министр информации России — Григорьев, один из первых (Григорьев Владимир Викторович — заместитель Руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям — Прим.TUT.BY).
МИД Беларуси поздравил Светлану Алексиевич с получением Нобелевской премии
Лукашенко поздравил Алексиевич: надеюсь, награда послужит нашему государству и белорусскому народу
— Есть ли у вас ненависть к русскому миру? — задает вопрос журналист.
— Когда у людей такие фанатичные идеи, они ищут их везде. Некоторые пишут, что я ненавижу и белорусский народ. Я думаю, никто не любит правду. Я говорю то, что я думаю. Я люблю русский народ, белорусский народ. Мои родственники со стороны отца — белорусы, мой любимый дедушка. Я в четвертом поколении сельский учитель. Мой прадед учился вместе с Якубом Коласом. Я чувствую, что это моя земля.
В то же время моя мать — украинка. Я очень люблю Украину.
Когда я была на Майдане, видела фотографии «небесной сотни», я стояла и плакала.
Это не ненависть. Трудно быть честным человеком в наше время. Надо не поддаваться соглашательству, на которое всегда рассчитывает тоталитарная власть.
Я время от времени перечитываю книгу «Совесть нацистов». Она о том, как фашизм вползал в жизнь немцев. Машина работала очень мощно, мощно нажимала на примитивные кнопки, и за 10 лет они сделали совсем другой народ. Я спрашивала отца, как они это пережили. И он мне говорил только, что было очень страшно. Человеком остаться всегда страшно и всегда сложно. Надо иметь мужество. А что говорят… Ну что ж…
— Какой русский мир вам нравится, а какой нет?
— Я до сих пор не могу понять, что они имеют в виду. Я люблю русский мир добрый, гуманитарный, тот мир, перед которым до сих пор преклоняется весь мир. Перед литературой, балетом, великой музыкой. Но я не люблю мир Берии, Сталина, Путина, Шойгу — это не мой мир.
Отвечая на вопрос про внимание прохожих на улицах, Светлана Алексиевич рассказала историю, которая произошла с ней по дороге из Берлина.
К ней подбежал молодой человек, сказал, что узнал ее, и попросил автограф. Однако у него не оказалось с собой книги или листка бумаги. Тогда он протянул писательнице пачку сигарет и попросил: «Распишитесь на ней».
Вспомнив этот случай, Светлана призналась, что она не тщеславный человек и не любит публичности.
— Не люблю, когда тебя узнают, потому что ты человек, ты можешь быть разным, можешь быть уставшим, — объяснила она. — Но есть минуты, когда ты думаешь: то, что ты делаешь, — цепляет человека. Если бы ему было все равно, он бы не подбежал к тебе с пачкой от сигарет.
Писательница ответила на вопрос, чему учат книги:
— В мире есть не только книги, но есть и Библия, и Франциск Ассизский, и Антоний Сурожский. А человек все-таки не меняется. Но хочется думать, что что-то меняется. Хотя события в Донецке меня лично напугали: как быстро слетает культура и вылазит зверь в человеке. Если мы бросим свое дело, будет еще хуже. «Горе мне, если я перестану проповедовать».
Задали Светлане Алексиевич и вопрос о ненависти к западничеству, которая сейчас есть в современном мире.
— Что касается антизападничества, которое особенно в России сейчас есть, я считаю, что это уйдет вместе с сегодняшними лидерами. Нет этой ненависти в народе — ни в русском, ни в белорусском. Это всё пена, которая создана политиками.
Она отметила, что в таком промежуточном времени мы будем жить еще долго.
— Мы слишком наивны были в конце 90-х, когда думали, что сразу станем свободными. Это невозможно. Как думали раньше, что прочитают Солженицына и станут чистыми. А людей убивали в подъездах…
Светлана Алексиевич отметила, что самое тяжкое наследие от социализма — это травмированный человек, «потому что лагерь развращает и палача, и жертву».