Путинская Россия поглощает страны бывшего союза с первой пытки

Исследование о том, как пытки в российских тюрьмах стали нормой. Избиение, удушение противогазом, изнасилование, дыба, пытки током. Всё это — реальность России XXI века, как и смерти заключенных от побоев или в результате самоубийств, вызванных бесчеловечным обращением. С помощью статистики и уникальных свидетельств «Проект» доказывает, что проблема пыток в российской пенитенциарной системе не решается.

 

https://telegra.ph/Putinskaya-Rossiya-pogloshchaet-strany-byvshego-soyuza-s-pervoj-pytki-11-20

 

 

 

 

Как силовиков наказывают за пытки заключенных

В Уголовном кодексе пытки, кем бы и к кому бы они ни применялись, не рассматриваются как самостоятельный вид преступления . Наказание за действия с применением пыток назначается по совокупности преступлений . В 2018 году Совет по правам человека при президенте предлагал внести в Уголовный кодекс статью, которая предусматривала бы реальные сроки для силовиков за применение пыток. ФСБ и МВД выступили против, идея провалилась. Возможная причина — желание скрыть реальное количество жалоб на побои и дел, возбужденных в отношении силовиков, в том числе против сотрудников ФСИН , говорит адвокат и эксперт правозащитной организации «Русь Сидящая» Леонид Абгаджава .

Цель этого материала, — преодолев отсутствие централизованной статистики, изучить, как в России наказывают за пытки в тех случаях, когда их применение было доказано.

По каким статьям обычно судят сотрудников ФСИН за «необоснованное» применение физической силы»:

ст. 117 УК РФ — истязание , в этой статье есть пункт об истязаниях с применением пыток, где пытка — «причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях» ;

ст. 111 УК РФ — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью);

ч. 3 ст. 286 УК РФ — превышение должностных полномочий).

 

Большую часть сотрудников ФСИН, необоснованно применивших к заключенным физическую силу, судят по 3-й части 286-й статьи. Поэтому за основу в нашем исследовании мы берем именно этот состав преступления.

С 2015 по 2019 год судили 123сотрудника ФСИН

Из них 120 совершили преступление, находясь на рабочем месте в колонии, тюремной больнице, лечебно-исправительном учреждении (ЛИУ), тюрьме или СИЗО, следует из данных Судебного департамента при Верховном суде, предоставленных по запросу «Проекта». Оставшиеся три человека совершили преступление, находясь за пределами учреждений ФСИН, поэтому их мы не учитываем.

Это число приговоров чрезвычайно мало, даже если сравнивать с числом официально зарегистрированных жалоб на пытки в Следственный комитет: например, за четыре года — с 2015 по 2018-й, — в СК поступило более 6,5 тысяч жалоб на пытки , по данным СКР, предоставленным ранее по запросу фонда «Нужна помощь»

 

«Проект» нашел и проанализировал приговоры осужденных сотрудников ФСИН.

Несмотря на то, что преступление по ч. 3 ст. 286 считается тяжким, 53 сотрудника — то есть почти половина — получили наказание не связанное с лишением свободы (условный срок или даже штраф). Еще 41 из 123 сотрудников ФСИН суд приговорил к минимальному сроку, предусмотренному статьей — 3-3,5 года лишения свободы.

Это при том, что 38 сотрудников ФСИН суд признал виновными и соучастниками в преступлениях, которые привели к смерти заключенных или причинению тяжкого вреда здоровью. Даже в таких случаях работники учреждений получали относительно мягкие приговоры. Так, в мае 2015 года Петрозаводский горсуд приговорил к 3 годам лишения свободы условно бывшего сотрудника ИК-9 по Карелии майора внутренней службы Александра Антонюка. Согласно материалам дела, он «не менее пяти раз» ударил заключенного, лежащего на полу, резиновой палкой. Суд решил, что сотрудник умышленно причинил тяжкий вред здоровью осужденного, тем не менее избрал для Антонюка условное наказание.

В марте 2018 года Советский районный суд Орска признал виновными бывшего начальника СИЗО-2 Оренбургской области Евгения Шнайдера и бывшего главу оперативного отдела того же изолятора Виталия Симоненко: они избили троих осужденных, один из которых от полученных травм умер. Сроки тем не менее бывшие сотрудники ФСИН получили маленькие: Шнайдера приговорили к двум, а Симоненко — к четырем годам колонии.

Процент оправдательных приговоров для сотрудников ФСИН, осужденных по ч. 3 ст. 286 УК за эти пять лет — 3,3%  — 4 сотрудника . При этом общая доля оправдательных приговоров по стране за то же время — в 11 раз ниже, всего 0,3% , по подсчетам «Проекта» .

По подсчетам «Проекта», из трети учреждений ФСИН, сотрудников которых осудили за избиения, продолжали поступать сообщения о необоснованном применении физической силы к заключенным.

 

 

Почему привлечь сотрудника ФСИН к ответственности за избиение заключенного почти невозможно

Сотрудников ФСИН нередко привлекают к уголовной ответственности за взятки или «проносы» , за то, что они проносят в учреждение запрещенные там предметы . За избиение заключенных же их судят чрезвычайно редко. Во-первых, избиение — это ЧП, ни один начальник зоны не хочет фиксировать подобное происшествие. Во-вторых, многие сотрудники, по словам бывших работников ФСИН, откупаются и продолжают работать , говорит бывшая сотрудница ИК-5 Рязанской области .

Как правило, если заключенный решается заявить о нарушении своих прав, и его жалоба доходит до прокуратуры, СК или правозащитников, проверка проводится формально , рассказывает юрист, бывший прокурор Алексей Федяров .

— Следователь, например, приезжает, а свидетелей ему выводят подготовленных, они говорят: «Избиений не было». После таких пояснений возбудить дело тяжело. Кроме того, сотрудники ведомств между собой общаются, это обычная связка, которая выехала пожарить шашлычков, побухать, — комментирует юрист общественного движения «Русь Сидящая» Алексей Федяров.

Но даже если прокуратура или следователь фиксирует нарушения, как правило, начальнику колонии просто выносят представление , говорит Алексей Федяров . В исключительных случаях, например, если о ситуации с избиением начинают говорить СМИ, сотрудника могут уволить или перевести в другое учреждение , рассказали «Проекту» бывшие сотрудники ФСИН, юристы и правозащитники .

 

 

Где пытают

В России в исправительных учреждениях  — колонии, тюрьмы, лечебно-исправительные учреждения и СИЗО находится 493 310 человек , по официальным данным на 1 сентября 2020 года . Для их содержания в стране действует 923 учреждения Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН)  — в это число не входят больницы, ЛИУ, ЛПУ и другие медицинские учреждения ФСИН . С 2015 по 2019 гг. как минимум из 334-х из них поступала информация об избиениях или пытках , подсчеты «Проекта» на основе запросов данных у правозащитных организаций, общественных наблюдательных комиссий, сообщений СМИ и ежегодных докладов уполномоченного по правам человека в 2015-2019 гг .

 

 

 

Регионы, в которых заключенные чаще всего подвергаются избиениям , по оценкам правозащитников и свидетельствам бывших заключенных

Владимирская область Печально известные учреждения в регионе — ИК-3, Т-2 (Владимирский централ), СИЗО-1. Именно в эти учреждения везут заключенных, которые «шатают режим», пишут жалобы или «не хотят отказываться от воровских понятий» , цитаты из разговоров с адвокатами и бывшими осужденными . Жена погибшего в ИК-3 Сергея Козаева в разговоре с «Проектом» рассказала, что во время этапа в эту колонию и она, и муж понимали, что его «везут убивать». Спустя две недели после того, как Сергей приехал в ИК-3, 7 апреля 2020 года, жене пришла телеграмма о его смерти. По версии ФСИН, причина смерти — сердечная недостаточность. Жена Сергея уверена, что мужа убили, проблем с сердцем, по словам женщины, у него не было. Это не первый случай, когда родственники пострадавших или погибших во Владимирской области заключенных отказываются верить в официальную версию случившегося. В 2018 году СМИ писали о заключенном Давиде Мдиванишвили, который в Т-2, по версии прокуратуры, выбил себе зубы и откусил язык. Правозащитники утверждают, что осужденный мог откусить себе язык, чтобы «остановить пытки».

Красноярский край В 2017 году десятки заключенных пожаловались на избиения в ИК-31 Красноярского края. С тех пор из этого и других учреждений региона заявления о пытках поступали регулярно. В разговоре с «Проектом» заключенный , имя не разглашается из соображений безопасности , освободившийся из ИК-31 в 2019 году, рассказал, что он, как и другие осужденные, не раз подвергался пыткам в этой колонии. «Ну меня заставляли отказаться от воровских традиций. Если ты этого не делаешь, душат, растягивают. Меня били человек 15 сотрудников. Они отбивают ноги, яйца, тело. Ну такие места, чтобы ты ходить не мог. Потом топят в ведре», — рассказал бывший заключенный. Республика Мордовия Про избиения в мордовских колониях писали еще 10 лет назад. В феврале 2020 года заключенный мордовской ИК-5 Ибрагим Баканиев пожаловалсяна пытки со стороны начальника колонии и его заместителей. Его пытали на протяжении 6 часов, вынуждая признаться в том, что он был организатором бунта в учреждении. В 2019 году, по сообщениям СМИ, заключенные этой же колонии «совершили акты членовредительства» в знак протеста против издевательств со стороны администрации колонии.

Республика Карелия Одна из самых известных карельских колоний — ИК-7 в Сегеже. Она стала объектом внимания в конце 2016 года после письма осужденного оппозиционера Ильдара Дадина. Он рассказал, как его избивал лично начальник колонии. Проверка СКР подтвердила применение к Дадину физической силы, но посчитала, что действия сотрудников колонии были правомерными. В 2019 году СМИ рассказали о пытках и в карельской ИК-9. «Я бы сказал, они меня убивали: пробили голову, выбили зубы, прыгали на мне, становились на горло… После тащили в умывальник, под кран, охлаждали холодной водой и вели обратно», — вспоминал один из заключенных этой колонии. Адвокат Леонид Крикун, который представляет интересы осужденных карельских колоний, в разговоре с «Проектом» подтвердил, что жалобы на пытки из учреждений ФСИН региона продолжают поступать и сегодня.

 

Одно из самых громких дел о пытках в колониях — ярославское дело. В июле 2018 года «Новая газета» опубликовала видео избиения заключенного Евгения Макарова работниками ИК-1 по Ярославской области. В отношении сотрудников, фигурирующих на видео, после этой публикации возбудили уголовное дело. Суд над ними идет до сих пор.

Однако, по информации «Проекта», пытки в этой колонии были систематическими, и многие их участники не понесли никакого наказания. В распоряжении «Проекта» есть видеозапись ранее неизвестного эпизода избиения заключенного в ИК-1.

 

Видео избиений заключенного в ярославской ИК-1. По свидетельствам бывших заключенных, события происходили в 2016-2017 гг. Точная дата неизвестна.

 

На видео — момент возвращения с прогулки заключенного штрафного изолятора (ШИЗО). «Проекту» известны фамилия и имя заключенного на видео, но мы не называем их из соображений безопасности. По регламенту, заключенного надо обыскать. Этого осужденного, по рассказам бывших заключенных этой колонии, решили обыскать тщательнее обычного, потому что несколько часов назад он грубо ответил одному из сотрудников. Сидельцу сначала приказывали раздеться для обыска прямо в коридоре — мимо ходили сотрудники и другие заключенные. Заключенный отказался, после чего его завели в комнату воспитательных работ. На кадрах осужденный раздет, он в одних трусах. Сотрудники заставляют его снять их и присесть, заключенный отказывается. Тогда сотрудники кладут его на стол и бьют дубинками по ягодицам.

На видео хорошо видны лица участников избиения. Опираясь на разговоры с заключенными и поиск в социальных сетях, «Проекту» удалось опознать троих сотрудников:

 

Эти сотрудники, по словам бывших заключенных, больше не работают в ИК-1 Ярославля.

Лица других сотрудников, участвующих в избиении, также хорошо видны и могли бы быть идентифицированы следствием, если бы оно проводилось.

На запрос «Проекта» в СК о том, возбуждались ли уголовные дела против сотрудников ИК-1 с 2015 по 2020 год за применение к заключенным необоснованного физического насилия , кроме уголовного дела по факту избиений заключенного Евгения Макарова и опубликованных ранее эпизодов видео , ведомство не ответило.

Бывший сотрудник ИК-1 Ярославской области, работавший в колонии до 2018 года, в разговоре с «Проектом» сказал, что не видел, чтобы сотрудники избивали заключенных: «Ну зачем сотрудникам что-то делать для кого-то специально? Приходишь на работу, потом уходишь с нее и забываешь это место на три дня, слава богу».

 

 

 

Сотрудники ФСИН, которые продвигались по карьерной лестнице, несмотря на свидетельства об их участии в пытках . «Проект», опираясь на рассказы бывших осужденных, информацию с официальных сайтов УФСИН и публикации в СМИ, собрал примеры того, как сотрудники, обвиняемые в пытках, успешно продолжали строить карьеру