Что отличает экономически успешные страны от неуспешных? Не рыночная экономика — ее элементы есть во многих странах, даже в самых отсталых, — но иные факторы: наличие правового государства, защищенность частной собственности, условия жизни основной части граждан, возможности самореализации, проявления инициативы. И многое другое, что может быть названо культурой в широком смысле этого слова.
Ученые давно установили: биологически все народы Земли одинаковы. Нет интеллектуального неравенства, связанного с национальной или с расовой принадлежностью. Различия историчны. Все зависит от социально-культурного развития: от воспитания и образования. (Любопытный пример: в 1938 году французская научная экспедиция обнаружила в Парагвае древнее примитивное племя, которое при виде пришельцев разбежалось, оставив у костра полуторагодовалую девочку. Антропологи подобрали ее, привезли в Париж, и та, по сути родившаяся в каменном веке, выросла настоящей парижанкой, абсолютно адаптированной к европейскому образу жизни, владеющей тремя языками.)
Крупнейший мыслитель XX века Эрих Фромм утверждал, что человек — продукт культуры. «Самые прекрасные, как и самые уродливые, наклонности человека, — писал он, — не вытекают из <…> биологически обусловленной человеческой природы, а возникают в результате социального процесса формирования личности. <…> общество осуществляет не только функцию подавления, <…> но и функцию созидания личности. Человеческая натура — страсти человека и тревоги его — это продукт культуры; по сути дела, сам человек — это самое важное достижение тех беспрерывных человеческих усилий, запись которых мы называем историей».
Прежде всего культура — то, что «в головах», что проявляется каждодневно во взаимоотношениях на работе, на улице, в транспорте, дома, в контактах с органами власти. И лишь во вторую очередь она — в материальных предметах, окружающих человека: зданиях, предметах, книгах и иных носителях, хранящих накопленные знания. Поэтому, скажем, вопрос о совершенстве действующего законодательства менее важен, чем вопрос о том, как исполняется это законодательство.
Каждой цивилизации отвечает своя культура. По сути, именно она — продукт развития цивилизации. Национальные особенности связаны с культурными отличиями — они определяют повседневную ткань жизни разных народов. А значит, и непохожесть того, как «устроено» будничное существование жителей Китая и Бразилии, Дании и Пакистана.
Культура определяет систему приоритетов и ценностей народа. Она воспроизводит себя прежде всего в сферах, непосредственно связанных с человеческим существованием, повседневной жизнью. Поэтому по природе она — консервативна, изменение менталитета — трудный и долгий процесс.
Страны Западной Европы и Северной Америки, не первое столетие наиболее успешные в экономике и социальной сфере, принадлежат западноевропейской культуре. Среди существенных факторов, определяющих ее, — законопослушность; умение граждан нести ответственность за себя; уважение к личности и самоуважение — как его обратная сторона. На законопослушности зиждется правовое государство. Умение граждан и потребность нести ответственность за себя, как и уважение к личности, дополняемое самоуважением, являются фундаментом гражданского общества.
Главная ценность западноевропейской культуры — свобода как внутреннее состояние. Западноевропейская цивилизация воспитала потребность в особой свободе, не беспредельной, как русская вольница, а основанной на понимании связи между собственной свободой и свободой других людей, между свободой и ответственностью за собственные поступки, решения.
Ключевое место в западноевропейской культуре занимает уважение к частной собственности, предполагающее гарантии ее защищенности, независимости от власти. Институт частной собственности сформировался в Западной Европе давно. (В Англии — в XIII веке.) Но определяющим стало не наличие частной собственности, а ее приоритет по отношению к власти: такое положение, когда любые властные полномочия чиновников не могут обеспечить незаконное изъятие частной собственности без согласия на то собственника.
Не менее ключевое значение имеет соотношение государства и человека. Во всех восточных деспотиях и недемократических государствах приоритет неизменно отдавался и отдается государству. Но именно приоритет человека по отношению к государству обеспечил успешное развитие экономики в странах Западной Европы и Северной Америки, а позже обеспечил развитие в социальной сфере.
Важно понимать: демократия в экономически развитых странах прежде всего проистекает из культуры граждан. Она — стиль жизни и стиль мышления подавляющей их части.
Культура определяет экономику и политику. Яркий пример — опыт СССР. Различие в экономических и социальных показателях между республиками Прибалтики и Средней Азии были разительны — и в степени развитости высокотехнологичных производств, и в качестве продукции, и в условиях и качестве жизни основной массы жителей этих республик. Экономическая модель и политическое устройство в республиках Прибалтики и Средней Азии были одинаковы — а культура отличалась кардинально. Первые издавна тяготели к Западной Европе, что сказывалось и в культуре поведения, и в культуре производства, и во всем остальном. Культура среднеазиатских республик даже во второй половине ХХ века оставалась на уровне умеренных восточных деспотий, ничуть не ориентированных на реализацию творческого потенциала граждан, не способных обеспечить ни качества продукции, ни качества жизни.
Надо подчеркнуть значение западноевропейской культуры как универсальной, дающей возможность максимально использовать потенциал и общества, и каждого из его членов. Адаптация ценностей этой культуры — не унизительное копирование Запада, а использование открытых в Западной Европе закономерностей, связывающих культуру и успешность модернизации. Так, соединение элементов западноевропейской культуры с традиционной культурой в послевоенной Японии позволило стране Восходящего Солнца добиться впечатляющих успехов не только в экономике, но и социальной сфере. Хотя надо отдавать себе отчет в том, что адаптация западноевропейских ценностей была успешной благодаря американской оккупации.
Говоря о западноевропейской культуре, философ Александр Ахиезер отмечал: «Развитие либеральной цивилизации совпадает с формированием первой универсальной культуры человечества, которая оказалась сильнее всех мировых религий по своей массовости, широте и глубине охвата, по своей способности превращаться в основу не только церкви, но и государства. Эта культура носит плюралистический, диалогический характер, позволяя одновременно культивировать и исторически сложившиеся культуры, то есть сохранять самобытность, разнообразие культур. Она носит динамичный характер, имеет тенденцию опираться на науку. Эта культура во многом позволила либеральной цивилизации в конечном итоге неуклонно повышать уровень сложных решений, затрагивающих судьбы стран и человечества, оставляя позади жалкие потуги провинциальных и невежественных лидеров России решать судьбы стран и народов».
Россия издавна тяготела к западной цивилизации. При одних правителях, прежде всего при Николае I — в меньшей степени. При других — Петр I, Екатерина II — в большей. Но за долгое время мы так и не смогли преодолеть последствий татаро-монгольского нашествия. Самые серьезные из них: длительное отсутствие частной собственности, упраздненной татаро-монголами; незащищенность, бесправие населения пред лицом государства.
Фактически мы оказались меж двух цивилизаций. Можно тешить себя мыслью, что мы играли роль моста между Европой и Азией, но из нескольких возможных вариантов евразийства мы получили худший: не восприняли ни азиатского трудолюбия и аккуратности, ни основных составляющих европейских традиций — законопослушности, уважения к личности и человеческой жизни. Да и как говорить об уважении к личности в стране, где дворяне получили гарантии прав и свобод лишь во второй половине XVIII века, где до 1861 года существовало официальное рабство, а Манифест Александра II, отменив крепостное право, не смог отменить фактического рабства, которое с новой силой утверждалось в ХХ веке большевиками.
Проблема дореволюционной России была в огромном различии между культурой сравнительно небольшого слоя интеллигенции — дворян и разночинцев, тяготевших, как правило, к Западной Европе, к либеральным ценностям, и культурой основной массы населения, разделявшей патриархальные ценности. Носители этой культуры легко приняли посулы коммунистов, а вслед за тем — отмену частной собственности, жесточайшую диктатуру, массовые репрессии, именно они органично признали право государства контролировать жизнь граждан во всех ее проявлениях, жертвовать этой жизнью ради «высших» целей.
Как устроена культура
Каковы же наиболее важные составляющие культуры?
Прежде всего это — культура взаимоотношения человека и государства. Чаще всего поднимается вопрос об отношении граждан к государству. Спектр его простирается от этатизма — культа государства, до анархизма — полного отрицания его позитивной роли. Между этими крайними позициями расположены остальные варианты отношения — от романтического до прагматического и настороженного. Гуго Гроций еще в 1625 году писал: «Государство есть совершенный союз свободных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы». А английский философ Томас Гоббс (1588 — 1679) уподоблял государство Левиафану — библейскому морскому чудовищу, обладавшему огромной силой.
В обществе может доминировать то или иное отношение к государству: большая часть населения может доверять или не доверять ему, надеяться или не надеяться на него, желать или не желать его преобразования. Социологи постоянно отслеживают изменения в общественном мнении, стараются объяснять их. Но по-настоящему фундаментален иной вопрос: чему отдается приоритет — человеку перед государством или государству перед человеком? По сути, этим определяется тип государства.
Невозможно существование демократического государства, основанного на приоритете государства перед человеком. Причем речь не только и не столько о формулировках в конституции или основополагающих законах, хотя они крайне важны, но прежде всего о повседневной практике, проявляющейся в общении граждан с органами власти и их представителями, в решениях, принимаемых разными уровнями власти, о стиле мышления и стиле жизни подавляющей части граждан, в числе которых — и чиновники, прекрасно осознающие свою роль в государстве, отдающем приоритет человеку.
Если власть может пренебрегать интересами отдельных людей, она будет пренебрегать ими. Если власть может принимать решения единолично, не советуясь с разными группами населения, она будет делать это. Приоритет человека перед государством заставляет власть считаться с интересами граждан, исходить из этих интересов, а решения принимать, учитывая мнение различных групп населения.
Культура взаимоотношения частной собственности и власти— их разделение или связанность, приоритет власти или частной собственности, определяющий тип экономики: рыночная экономика невозможна без приоритета частной собственности. Как писал Егор Гайдар, «<…> восточные общества возникли за много тысяч лет до западных. Отношения власти реально являются важнейшими для упорядочивания ситуации в любом человеческом общежитии, начиная с племени. Отношения власти и подчинения возникают раньше, чем накапливается собственность, чем формируется система отношений собственности. Исторически власть первична по отношению к собственности. Само накопление собственности становится возможным во многом благодаря тому, что власть структурирует, организует человеческую общность и ее деятельность. Естественно, что затем отношения собственности начинают размешаться внутри уже сложившейся «матрицы власти». И далее: «Обычай отделять собственность от места в структуре власти прокладывает дорогу усложнению социальной структуры, множественности иерархий, не поглощаемых государством… Лучший стимул к инновациям, повышению эффективности производства — твердые гарантии частной собственности. Опираясь на них, Европа с XV века все увереннее становится на путь интенсивного экономического роста, обгоняющего увеличение населения.» «Если легитимность собственности не зависит от государства, если она первична по отношению к государству, то тогда само государство будет работать на рынок, станет его инструментом.» О значении частной собственности хорошо сказал Ричард Пайпс в книге «The Russian Revolution» (1991): «<…> частная собственность является важнейшим институтом социальной и политической интеграции общества. Владение недвижимостью создает приверженность политическому и правовому порядку, поскольку оно является непременным условием сохранения прав собственности и приобщает граждан к управлению государством. Собственность как таковая способствует насаждению в массах населения уважения к закону и заинтересованности в сохранении status quo. История свидетельствует, что общества, в которых собственность, особенно на землю и жилища, общедоступна, отличаются большей консервативностью и стабильностью, а по этой причине менее подвержены любого сорта потрясением. Именно поэтому французский крестьянин, который в XVIII веке был источником смут, благодаря завоеваниям Французской революции стал в XIX веке опорой консерватизма».
Законопослушность— следование Закону в любой ситуации, равенство перед Законом всех граждан независимо от их положения и финансового состояния и как следствие — наличие правового государства. Иногда говорят об уважении к Закону, бытующем в обществе, имея в виду не автоматическое уважение к любому, даже несовершенному закону, а именно законопослушность.
Правовая культурапримыкает к законопослушности, но предполагает знание гражданами своих прав и обязанностей, умение цивилизованно защищать свои права через судебную систему.
Политическая культура— умение отстаивать свои политические интересы через участие в той или иной форме в политической деятельности. Культура взаимоотношения человека и государства может быть отнесена к политической культуре, но политическая культура в узком смысле подразумевает понимание подавляющей частью общества ключевой роли политических партий как общественных объединений, значения политической идеологии и политических программ, внимание к выборам в представительные и исполнительные органы власти.
Культура самоорганизации— умение подавляющей части граждан самоорганизовываться для защиты разных своих интересов путем создания различных общественных объединений. Это приводит к существованию большого числа разных общественных организаций — от домовых советов до массовых корпоративных организаций, помогающих эффективно отстаивать интересы отдельного человека как жителя дома, квартала, города, сотрудника или руководителя предприятия, представителя профессии и так далее.
Поведенческая культура — умение вести себя в обществе, требующее соответствующего состояния общества. Она предполагает не только знание человеком норм и правил поведения, но и выработку их в ходе развития общества. У каждого общества — своя поведенческая культура. Вместе с тем, говоря о культурном поведении, мы имеем в виду западноевропейскую культуру.
Культура сочетания индивидуального и коллективного— приоритет индивидуального или коллективного либо умение гармонично сочетать личные и коллективные интересы.
Толерантность— терпимость и уважение к чужому мнению, учет в той или иной мере мнения меньшинства. Это — непременное условие существования современного демократического общества, старающегося учитывать разные интересы и точки зрения.
Умение нести ответственность за себя— понимание большей частью общества того, что личный успех и благополучие связаны с итогами труда человека и, соответственно, того, что нельзя перекладывать на государство ответственность за себя.
Достижительская культура — нацеленность на достижение успеха.
В основном такая культура присуща представителям западноевропейской цивилизации, ставящим перед собой конкретные задачи в рамках биографического проекта.
Самоуважение (уважение к личности), достоинство. Важнейший фактор, делающий человека реальным членом общества, гражданином в полном смысле этого слова. С самоуважением неразрывно связано уважение к личности, бытующее в обществе. «Личность, сознающая сама по себе свое бесконечное, безусловное достоинство.., — писал русский историк и философ XIX века Константин Кавелин, — есть необходимое условие всякого духовного развития народа». В деспотиях и диктатурах нет уважения к личности и, соответственно, самоуважения.
Культура деловых отношений— следование писанным и неписанным правилам, обеспечивающим надежность партнеров в ходе совместной деятельности, чувство ответственности за данные обязательства.
Культура производства— умение организовать производство так, чтобы обеспечивать требуемое качество на уровне и комплектующих, и конечной продукции.
Технологическая культура — умение обеспечивать выполнение технологических процессов и операций в полном соответствии с разработанными для них требованиями. Отсутствие этого умения так же сказывается на качестве продукции, как и низкая культура производства.
Все эти составляющие не исчерпывают столь сложного явления, как культура. Но они очень важны в смысле влияния на менталитет народа, на способность страны и общества к модернизации. С другой стороны, эти характеристики универсальны: любая из них в том или ином виде есть в каждой культуре. К примеру, давняя беда России — правовой нигилизм представляет собой отсутствие законопослушности, а как следствие — правового государства.
И что же делать?
Кризис, начавшийся в США в 2008 году и перекинувшийся на весь мир, в нашей стране проявляется в гораздо более серьезной мере, чем в США и Европе.
Разумеется, падение спроса на нефть, металл и вызванное этим обрушение цен прямым образом сказалось на благополучии российского бюджета. Но есть и внутренние причины в России, обеспечившие особую глубину, масштабность кризиса по отношению к США и другим странам. Кризис в России, прежде всего, вызван особенностями нашей культуры, тем, что наша страна, считая себя европейской, во многом не является ею. Это прежде всего касается культуры взаимоотношения государства и человека, собственности и власти, а также законопослушности, правовой и политической культуры, толерантности, уважения к личности, умения нести ответственность за себя, поведенческой культуры.
Значение кризиса — мобилизующее. Понимание опасности вынуждает действовать. Сейчас проще предпринять шаги, приближающие нас к западноевропейской культуре.
То есть — дающие верный шанс встать на путь устойчивого развития страны и общества.
Какие шаги должны быть предприняты? И в какой последовательности?
Прежде всего необходимо понимание определяющей роли культуры, того, что именно культура формирует экономику и политику, а не наоборот, что повседневная ткань жизни задается культурой, превалирующей в данном обществе. В таком понимании более всего нуждаются элиты: у них есть реальная возможность запустить процесс модернизации общества и вырвать страну из оков традиционализма. С другой стороны, доведение общества до социального взрыва приведет к смене элит, но не к изменению культуры. А значит, вновь будут воспроизведены привычные нам экономика и политика.
Начинать процесс модернизации общества надо с шагов, направленных на изменение самых важных составляющих культуры: взаимоотношений государства и человека, власти и частной собственности. Утверждение приоритета человека перед государством, а частной собственности — перед властью, требует изменения менталитета значительной части граждан, а значит, серьезной просветительской деятельности и большого периода времени.
Но есть механизм, позволяющий значительно ускорить процесс утверждения новых приоритетов: обеспечение неукоснительного исполнения действующих законов. Да, за короткий срок не изменить правоохранительную систему, переполненную коррупционерами и теми, кто злоупотребляет служебным положением, кто совершает преступления, прикрываясь статусом представителя Закона. Но можно за относительно короткий срок добиться реальной независимости и эффективности судебной системы, обеспечив тем самым фундамент правового государства — действенность законов. Это резко изменит ситуацию в стране, существенно снизит ощущение незащищенности и бесправия у граждан.
Главное внимание надо уделять борьбе с правовым нигилизмом. Да, трудно рассчитывать на быстрый результат в деле становления законопослушности в нашей стране, даже если этим заниматься системно, но делать это необходимо: задачу подъема экономики, превращения ее в инновационную не решить без укоренения законопослушности. Начинать этот процесс надо прежде всего с власти — со всех ее уровней. Становление независимости судей должно сопровождаться особым вниманием к представителям всех уровней исполнительной власти. Любые подтвержденные попытки воздействовать на судей должны пресекаться немедленным освобождением должностных лиц от занимаемой должности.
То, что власть лишится вседозволенности, что ее представители не смогут уходить от ответственности за совершенные преступления, сразу будет замечено в обществе. Будет выбита почва из-под правового нигилизма, потому что исчезнет главный довод далекого от власти человека: им можно, а мне нельзя? Неотвратимость наказания заставит задуматься тех, кто потенциально склонен к совершению преступлений — стоит ли доводить себя до неминуемого наказания?
Необходимо преодолеть разрыв между властью и обществом. Без поддержки общества власти не справиться с давними российскими проблемами.
Среди предложений, которые дают власти лояльные ей, но трезво мыслящие организации, преобладают те, что приближают нас к Европе: наладить диалог власти с обществом и бизнесом, восстановить конкурентную политическую среду, добиться исполнения законов. Вместе с тем власть на местах предпринимает прямо противоположные меры: ужесточает гонения на несогласных — своих оппонентов, всячески затрудняет деятельность правозащитных организаций. Участились нападения на критиков власти и журналистов. Эти сигналы противоречат тем положительным сигналам, которые отмечены выше. Если правоохранительные органы и местные власти действуют по собственной инициативе, президент не может закрывать на это глаза. Ибо, помимо прямого нарушения закона, все это — шаги, направленные против достижения компромисса, против поиска согласия в обществе, роль которых опасно недооценивать.
«Русская цивилизация, — писал журналист Виталий Третьяков, — отчасти является альтернативной по отношению к западной. Но нашу альтернативность пытаются выдать за нашу антагонистичность или враждебность. Между тем Россия вместе и со «старым», и с «новым» Западом вообще входит в одну, но, к сожалению, по вине Запада, не единую евроатлантическую (христианскую) цивилизацию».
Ничтожность человека перед государством, незащищенность частной собственности, наплевательское отношение к закону, бесправие рядовых граждан можно назвать альтернативностью по отношению к западной цивилизации, но в этом случае смешно говорить о принадлежности России к единой евроатлантической цивилизации.
Кризис — хороший повод пересмотреть устоявшееся отношение к тому, что не особо интересовало нас, но что, как оказалось, определяет нашу жизнь. Следует делать все, чтобы превратить нашу культуру в европейскую, сохранив при этом наш национальный колорит в искусстве, в народном творчестве. Став настоящей частью Европы, Россия не растворится в ней, как не растворились другие народы, но станет сильнее, займет достойное место среди развитых стран.
