Вопрос, что делать с мусором, для рядового белоруса считается неактуальным с момента, когда аккуратно завязанный полиэтилен отправляется в контейнер. Вряд ли кого-то интересует его дальнейшая судьба. Кроме специалистов. Они не хуже физиков знают: ничто не берется ниоткуда и не исчезает в никуда. В среднем за день человек производит от 1 до 1,5 кг отходов. Примерно полтонны за год! Куда это все девается — читайте в репортаже TUT.BY.
Пятый километр трассы М10, поворот налево и вот она: самая высокая гомельская гора — городская свалка. По подсчетам специалистов, здесь — около 10 млн тонн мусора. Это результат человеческой жизнедеятельности за 50 лет, столько существует полигон бытовых отходов.
Мусоровозы один за другим осторожно, словно по крымскому серпантину, поднимаются вверх. Да только пейзаж за окном не курортный. Пестрая масса когда-то кому-то нужных вещей теперь словно пропущена через большую мясорубку. Иногда все-таки удается разглядеть отдельные фрагменты этого фарша — пластиковые бутылки, старый DVD-проигрыватель, голова грязного плюшевого медведя, сгнившая корзина, женская перчатка…
С вершины мусорного полигона открывается панорама на гомельский пригород. Справа — поселок Уза, слева — знаменитые химзаводские горы, но даже они кажутся отсюда не такими величественными. Выше нас — только черное облако ворон.
Водитель мусоровоза, дядя Костя, искренне недоумевает: «Ну как в таких красивых сапогах можно было приехать сюда по собственной воле?».
— Вам повезло, что сейчас не лето. Но все равно запах такой, как если засунуть голову в ведро с протухшими отходами.
То, что дядя Костя не преувеличивает, становится ясно, как только спускаешься с подножки МАЗа. Под ногами, кстати, не сплошной мусор, а вперемешку с другими отходами — промышленным шлаком. Его специально раз в три месяца сюда с «Центролита» привозят самосвалы, высыпают и утрамбовывают. Это для того, чтобы по свалке было безопасно ездить и ходить.
Жизнь на вершине горы кипит. Помимо работников «Спецкоммунтранса», здесь полно людей и без спецодежды. Фотографировать себя они категорически запрещают и, если откровенно, игнорировать их пожелания совсем не хочется. В руках одного из местных — увесистая арматура. К счастью, не для нас. Металлическую деталь он тащит на край горы, к капроновым мешкам с бутылками и металлоломом. Все это добро уже сегодня окажется в заготовительных пунктах. По словам мужчины, в день ему удается заработать не менее 300 тыс. рублей. Если не полениться — то и все 500.
— А что, прикажешь на завод идти за 3 миллиона вкалывать? Здесь я сам себе хозяин. Еще и работа на свежем воздухе…
— А запах?
— Какой запах?
Но похоже, что скоро частному мусорному бизнесу на этой свалке придет конец. По мнению экологов, полигон уже давно пора закрывать. Но куда девать мусор? Строить новую свалку в пределах гомельского кольца просто негде. Пока одни специалисты предлагают расширить полигон в Ветковском районе, другие рекомендуют пойти по пути европейских стран и вовсе отказаться от свалок: в Швеции, к примеру, перерабатывается 99% мусора. Открытие нового современного сортировочного завода позволило бы приблизиться к этому проценту и нам.
— Во-первых, он поможет минимизировать количество уже существующих полигонов в Гомеле, Ветке, Добруше, часть из них в будущем можно будет рекультивировать. Во-вторых, позволит значительно увеличить объемы вторичной переработки и разнообразить ее ассортимент. К примеру, из мусора можно будет выпускать сырье для производства RDF-топлива — одного из самых экономичных и устойчивых альтернативных источников энергии, — объясняет заместитель директора КУП «Спецкоммунтранс» Александр Никонов.
Похожее предприятие в Гомеле уже есть. Экспериментально-сортировочный биомеханический завод первым в республике построили здесь в 2007 году. Задачи, которые ставились перед новым производством, многим тогда были непонятны — ну как можно сократить количество отходов, одновременно превращая их в доходы? Сегодня более половины поступающего сюда мусора впоследствии получает новую жизнь.
— Мы не перерабатываем отходы, а лишь сортируем их и отправляем по нескольким адресам. Бумагу — на Светлогорский ЦКК и Добрушский бумажный завод, ПЭТ-бутылку — в Могилев, стекло — на гродненский стеклозавод, металл — на БМЗ, полимерную пленку — на собственный участок переработки полимеров, — проводит экскурсию по предприятию Александр Никонов.
По транспортеру еще утром томившиеся в городских мусорных баках бытовые отходы направляются в сортировочный цех. Там начинается самое главное — несколько человек в перчатках и респираторах перебирают движущийся по конвейерной ленте мусор. У каждого работника свои задачи: один вылавливает ПЭТ-бутылку, другой — пленку и пакеты из супермаркета, третий — вчерашнюю прессу. В сутки через руки сортировщиков проходит 160 тонн мусора. Кстати, неприятного запаха в цехе нет, работают мощные вытяжки.
— В таком разнообразии наверняка удавалось отыскать что-нибудь стоящее?
— Кто-то золотые украшения находил, кто-то деньги. Один раз на ленте транспортера в цех приехала противотанковая мина. А однажды ко мне в кабинет пришел мужчина, весь бледный, говорит: мол, у вас мой диван, отдайте. Оказывается, пока он был в командировке, жена мебель решила дома поменять. Купила новый гарнитур, старый выбросила. А в диване были спрятаны 20 тысяч долларов. Наши работники его уже разобрали и на полигон вывезли. Он туда — и, представляете, нашел. И деньги на месте оказались, — рассказывает Александр Никонов.
Когда завод строился, планировалось, что сюда будут собирать отходы со всего города, но сегодня мощностей предприятия хватает только на два района Гомеля: мусора с каждым годом все больше. Функцию сортировщиков могли бы выполнять и горожане, но как мотивировать людей, чтобы те начали добросовестно раздельно сортировать и сдавать куда следует свой мусор, у нас пока не придумали.
