Дом Марины и Александра Гамола из агрогородка Колодищи Минского района в сводках МЧС значился дважды. В 2009-м не выдержала проводка — вспыхнула крыша. В 2014-м огонь от костра в пепел превратил и стены. Взрослых и их троих детишек приютили друзья: выделили комнату в своей небольшой двухкомнатной квартире. Без денег — просто так. Весной родители планируют начать строить новый дом. Сейчас они боятся одного, что из-за неудовлетворительных бытовых условий соцслужбы могут забрать у них сыновей.
Колодищи, улица Бурдейного, 17. За железным забором дом Гамола, точнее то, что от него осталось — бревна, кирпичи, выгнутые от жара батареи.
— Эту хату еще в 1971-м мой отец построил. Большая — пять комнат. Когда бати не стало, мы здесь с матерью и Маринкой жили, — вспоминает Александр. — И вот такое случилось.
Теперь определить, где находилась кухня, спальня или прихожая, получится с трудом. Повсюду снег и хаос. Сам хозяин бывает тут часто. Собирает и вывозит мусор — убирает участок к весне.
— В 2009-м, когда проводка вспыхнула, тут крыша и комната одна выгорели, — ходит по пепелищу Александр. Ему 45 лет, рабочий на местной мебельной фирме. — Мы к Марине перебрались — у них с братом «однушка» на двоих. Жили вчетвером — ее брат и моя мама. Тесно, воды горячей нет. А потом у женщины одной времянку сняли и с мамой и Мариной переехали. Тут у нас Аркаша и появился.
Мальчишке сейчас почти три года. Говорить о сыне отцу в радость. Поздний, долгожданный ребенок. Родился он весной 2014-го, к зиме Гамола мечтали вернуться в свой дом.
— Июнь это был или июль 2014-го, не помню. Стройматериалы мы уже собрали, — продолжает мужчина. — В те выходные дядька собирался приехать, определить, с чего начинать, но что-то у него не получилось. И вот что меня дернуло… — пауза. — Решил во дворе прибрать. Собрал мусор, костер зажег — и главное, ведра с водой рядом поставил… Вдруг что. Огонь как вспыхнул, я заливать, а ветер его уже на дом понес. А там все — рубероид, краска…
Дальше — пожарные, слезы…
«Помню, Саша пришел и тихонечко: „Дом сгорел“. Мы с бабушкой как стояли, так и сели»
— Мама, витаминки, — плачет Аркаша. Причина основательная: хочется конфету, а нужно кушать суп. Марина забирает у сына сладости и предлагает ложку: «За маму». Мы в Минске, в «двушке» на Руссиянова.
— Я уже была беременна двойней, — кормит сына, отвлекаясь на нас, мама. — Помню, Саша пришел и, чтобы нас с Антоновной (Анна Антоновна, мать Александра. — Прим. TUT.BY) не пугать, так тихонечко: «Вы только не переживайте, но дом сгорел». Мы с бабушкой как стояли, так и сели.
Бабушка и сейчас рядом. Только в доме не тихо, а громко, очень громко: как-никак тут три пацана растут — Аркаша, и двойняшки Миша и Леня. Младшеньким сейчас по году с половиной.
Марина улыбается: тихо бывает, только когда они засыпают. Сергей и Людмила, которые приютили семью Гамола, не против. Детей у пары нет, любят мальчишек, как своих. Да и комнату друзьям побольше отдали.
Застать дома хозяев квартиры не получилось: они рабочие в ЖЭСе и зимой все время на участке.
— Сергей мне сам предложил тут пожить, — вспоминает Александр. — Марину как раз на сохранение положили, а я сидел, думал, как дальше быть, куда податься. И тут Сергей в гости зашел, говорит: переезжайте к нам, у нас все равно комната пустует.
— Просто так чужих людей в дом жить позвал?
— Да не чужие мы, 12 лет дружим, — делает замечание Марина. — Он крестный Аркаши, да и просто человек хороший.
Так у Марины, Александра, Анны Антоновны и деток появились свои 24 «квадрата». В комнате три кроватки, диван, кровать. Места мало, но никто не жалуется.
— Врачи мне говорили: малая, худая, кого ты выносишь. И тут в 35 я узнаю, что беременна. Предела счастью не было, — рассказывает Марина. — Вернулись мы из роддома во времянку — и началось. Сначала патронажная сестра напугала, что малыша заберут. Голосила, мол, не позволит ребенку жить в таких условиях.
— В каких таких?
— Там была всего одна комната — она же и кухня, и спальня, и в ней печное отопление, — продолжает мама. — Опека тоже приходила. А потом они увидели, что дома у нас чистенько, малыш накормлен — улеглось. И тут я узнаю, что снова беременна — да еще двойней.
— Это был вообще страшный период. Врачи все повторяли: год после первого кесарева не прошел, опасно, — вспоминает Александр. — Предупреждали, что при родах дети могут не выжить… Или Марина. А когда маленький на руках, начинаешь умом думать… В общем, поехали мы в областную больницу на операцию.
Марина перебивает, с улыбкой:
— А там, в областном роддоме, врач дала мне шанс: говорит, не спешите, выносите. Все у вас получится. Я Саше звоню счастливая, скорее забирай меня отсюда.
— И смотрите, какие красавцы!
В этот момент этим самым красавцам надоело ползать по полу, на ручки просятся. Леня, шутит папа, так вообще бы с рук у него не слазил. Теперь у Гамола оставался только один страх, что деток когда-нибудь снова попробуют забрать.
— Как во времянке жили, нам говорили: «Сами поймите, у вас печное отопление. Один малыш не доберется, другой влезет», — вспоминает Марина. — Кто-то пугал, что из роддома не разрешит их увезти.
«Парни взрослеют, скоро им понадобится больше места, тут и могут возникнуть вопросы»
Вопрос с жильем решился за месяц до выписки из роддома. Пока за Мариной присматривали врачи, муж и Сергей обустраивали комнату на Руссиянова.
— Сергей с Людой — простые дворники, какая у них там зарплата, но нам даже часть “коммуналки” помогают платить. Доход ведь у нас небольшой: У Саши – 700 рублей, детские — 800 и пенсия Антоновны, — подбивает бюджет Марина. — Мы смеемся: моя «зарплата» детям на еду, папина на лекарства, а бабушкина — на конфеты.
Сейчас семья стоит на очереди на строительство квартиры как многодетная. Говорят, обращались за социальным жильем, но в Колодищах свободного нет. Пусть так: главное — соцслужбы не делают замечаний по поводу того, в каких условиях живут дети. А значит, сейчас малыши надежно с мамой и папой.
— Но парни взрослеют, скоро им понадобится больше места, — размышляет Александр. — Нужно дом строить. В Колодищах отец мой жил, я живу и хочу, чтобы дети здесь росли.
Вот только денег на строительство у семьи нет. Откладывать получается лишь понемногу, и то дети начинают болеть — и все расходится на пилюли.
Не так давно у Александра появилась идея — написать о помощи в соцсетях: вдруг кто кирпичом, кто бревном поможет. Опубликовать свое послание он так и не решился, но начальнику на фирме показал. Тот пообещал: «Чем смогу…»
— Поможет песком, цементом, арматурой., — перечисляет Александр. — Руки у нас есть — дядька, брат двоюродный, я. Сделаем. Потом кредит на строительство хочу взять.
Только сойдет снег, Гамола планируются взяться за стройку.
— В этой жизни у нас всякое случалось, и очень плохое, и очень хорошее — справимся.
